Главная | Регистрация | Вход Приветствую Вас Бродяга | RSS
[ Новые сообщения · Участники · Правила форума · Поиск · RSS ]
  • Страница 1 из 1
  • 1
Форум » Games Workshop » Бэкграунд и Флафф » «Забытые Сыны» (Ник Кайм) (Nick Kyme, Forgotten Sons, Age of Darkness)
«Забытые Сыны» (Ник Кайм)
MisterNurglДата: Вторник, 07.06.2011, 07:40 | Сообщение # 1
Великий нагибатор
Группа: Космодесант
Сообщений: 6217
Награды: 30
Репутация: 86
Статус: Offline
Nick Kyme, Forgotten Sons, Age of Darkness

Забытые сыны

Ник Кайм

Посадка

I

Гека’тан поднялся в облаке дыма, как статуя из живого оникса. Женщина была жива, но без сознания. Серые усики дыма вились над эбеновой кожей воина там, где он оградил человека от взрыва. Под ногами хрустели осколки - большая часть потолка обвалилась вместе со световыми полосами. Где-то наверху, в техническом отсеке мерцало оранжевое свечение.
Огонь еще не добрался до палат медитации, вползавший дым тянулся вверх к вентиляционным отверстиям. По крайней мере, она не задохнется. Другие могут быть ранены и нуждаться в помощи. Корабль покачнулся, Гека’тан впечатался в стену. Это была агония. Через переборку он чувствовал дрожь задыхающихся двигателей, слышал визг воздуха, быстро вырывающегося из пробоины в фюзеляже.
Дверь была заблокирована. Гека’тан чувствовал, какое за ней пекло, слышал треск бушующего в коридоре пламени. На время медитации его доспехи были помещены в армариум. Он подумал о клятвах момента, прикрепленных к его наплечникам и поножам. Одна из этих клятв была клеймом навечно впечатана в обнаженный ониксовый торс.
Защищать слабых.
Это было написано на языке сигил1, древнем наречии Ноктюрна. Гека’тан родился в огне этого адского мира. Вместо того чтобы истощать, пламя давало ему силы. Он сорвал дверь с петель и зажмурился, пока языки пламени хлестали его со всех сторон. Они быстро пожирали кислород. Гека’тан оставался на месте, пока это происходило, прикосновение огня отзывалось лишь легким покалыванием на коже.
Коридор простирался перед ним. Воздух туманился маревом пожара. Корабль снова взбрыкнул. Теперь до столкновения осталось недолго. Он оглянулся на женщину.
Вокс рядом с ним вернулся к жизни, протрещав последние слова пилота.
... вьтес... удару. Император... хранит нас...
Бесстрастный и спокойный, даже перед лицом близкого и жесткого падения, Гека’тан счел последнее замечание любопытным. Оно походило на молитву.
Машины закричали. На несколько секунд вал воспоминаний накрыл Гека’тана... Крик, смерть и кровь. «Ад стал реальным» - таковы были последние слова Гравиуса. Хекатан покачнулся, но не от слабости или усталости. Его поразило воспоминание о том месте, где столь многие пали и столь много пошло не так.
Отец.
Возникла болезненная, непрошенная мысль.
Вулкан один. Он один и окружен. Они шли к нему. Он... он...
...дернул головой, чтобы прогнать кошмар. Дым в отсеке и коридоре сгущался. Гека’тан услышал крик, раздавшийся среди рева пожара. Обреченный корабль слишком быстро рвался сквозь небо, слишком круто. Переборки тяжело дрожали, предвещая роковой удар.
Внезапный диффирент на нос говорил о том, что корабль приближается к концу своего пламенного полета. Трюм был впереди. Гека’тан прошел полпути по коридору, когда понял, что не успеет. Аркадез должен был защитить других, если, конечно, остался в живых.
- Я иду, человек … - пробормотал он, развернулся на каблуках и помчался назад. По крайней мере, одну жизнь он мог спасти.
Едва Гека’тан обхватил женщину, «Грозовая птица» ударилась о землю со всей силой десантной капсулы, и мир взорвался, превратился в боль и огонь.

II

В начале...
Персефия со страхом следила за своим господином.
Громадные пластины наплечников с золотой кромкой лежали на его плечах. Клинок, массивный и длинный, как ее рука, был закреплен на бедре воина. Броня цвета кобальта покрывала тело. Когда гигант бросил на нее пронзительной силы взгляд, она увидела в его глазах лишь холодный серый камень и снова быстро опустила голову.
Легионы Астартес Бессмертного Императора, Его Ангелы Смерти - нет, не так - его Ангелы Смерти, созданные для того, чтобы защитить человечество от угроз из-за звезд. Миллиард, миллиард миров, миллион, миллион культур все покорные - теперь ввергнуты в войну.
Кто защитит нас от нас самих? - задавалась вопросом Персефия, не отрывая взгляда от дрожащей палубы. - Кто защитит нас от вас?
Война была всюду, или так казалось усилиями агитаторов, заводил толпы и вербовщиков на службе Имперской армии которым верит галактика. Где же тогда обещанная эра процветания и мира, которая стала возможна благодаря великому Империуму? Реальностью было разделение галактики.
Присоединиться к Императору, далекому и недостижимому - в конце концов, кто, кроме Его избранных сыновей, когда-либо даже видел Его? - или быть осужденным как предатель. Еретик.
Нет, снова не так.
Огромные усилия приложили на то чтобы утвердить тот основанный на опыте факт, что Император не был богом. Нет никаких богов.
Проповедники, памфлетисты, всех их больше не видели и не слышали. Идолопоклонство должно быть искоренено - наука и разум были будущим, логика привела бы человеческий род к его вершине, и все же … были шепоты.
А что насчет другой альтернативы? Гор. Подстрекатель войны, планетоубийца, безжалостный демагог кровавого крестового похода, приверженец старой религии, старой вере. Клеветническая кампания велась на Терре с военной жестокостью. Поношаемый, демонизируемый, Гор стал монстром, пугалом из детских кошмаров. Как быстро кумир может пасть.
- Успокойся, - сказал кобальтовый гигант.
За гулом двигателей Персефия едва могла услышать собственные мысли, не говоря уж о голосе. Гигант услышал ее так легко, как будто они вежливо беседовали в тихой комнате. И его слова гремели, словно гром.
- Мой лорд?
- Я сказал, успокойся, - повторил гигант. У него была стилизованная «U» на нагрудной пластине. Закругленный шлем с вокс решеткой у рта и холодными багровыми линзами, магнитно закреплен на бедре воина. Даже без полного комплекта оружия, хранящегося в контейнере на корабле, он был огромен.
-Корабль, на котором ты путешествуешь, - это «Грозовая птица», хотя теперь он мало на нее похож; ему доводилось совершать и более трудные перелеты.
Персефия приняла смиренный и кающейся вид:
- Да, милорд. Простите.
По-видимому удовлетворенный, воин откинулся назад в своей грави-обвязке, но не стал выглядеть менее угрожающим. Бионика под броней жужжала, выдавая старые раны. Это было причиной, по которой гигант оставил фронт, и одной из причин, по которой Персефия сопровождал его. Она была когда-то созидателем, но после Эдикта о Роспуске ее роль Летописца была давно позабыта. Война пришла в галактику, и таланты Персефии оказались брошены в ее горнило вместе со всей человеческой расой.
Никто не хотел больше помнить.
Турбулентность раскачивала корабль, заставляя Персефию дергаться.
Через вокс из кабины долетел голос пилота
- Входим в атмосферу Бастиона. Испытываем сдвиг ветра. Пытаюсь скорректировать.
Взгляд Персефии остановился на кобальтовом гиганте. Глаза воина были закрыты, а дыхание едва заметно колебало грудь.
- Я не должна здесь быть, не так, - она стиснула кулаки, мечтая чтобы турбулентность стихла.
- У нас тобой есть кое-что общее, человек. Ни один из нас не должен здесь быть. Нас обоих оставили позади, - его глаза резко открылись, покрытые налетом боли и гнева.
- Медитация Гека’тана почти закончена. Скоро ему понадобится броня.
Гигант снова опустил веки, когда оружейница направилась к корме «Грозовой птицы». Его звучный голос следовал за ней.
«Забыли… нас обоих».
 
MisterNurglДата: Вторник, 07.06.2011, 07:41 | Сообщение # 2
Великий нагибатор
Группа: Космодесант
Сообщений: 6217
Награды: 30
Репутация: 86
Статус: Offline
III

Гека’тан был обнажен за исключением тренировочной робы. Он подготовил пепел и жаровню. Он следил за ритуалом и нагревал клеймо. Пламя родилось в колыбели, и в его сверкающих объятьях он нашел чистоту и ощущение истины. Подавленная память пришла вместе с ними …
Десантная капсула горела со всех сторон. Большая часть брони была пробита лазерными пушками, несколько тяжелых болтеров выведено из строя. Нутро капсулы источало жар. Там прятались тени изломанных тел, подсвеченных артериально красным светом вспыхнувших в отсеках пожаров. Детали корабля россыпью лежали на равнине Истваана, над которой клубился приторный едкий дым. Атмосферу чертили трассеры выстрелов ревущих болтеров и тяжелых орудий. Где-то в стороне, за узкой грядой холмов, расцвел взрыв.
- Ta … кин … ви … ир …- доносящийся через вокс отрывочный сигнал трещал в ухо Гека’тана.
- Гравиус! Это ты, брат?
Снова обрывки слов сквозь треск.
- Немедленно отступите и займите оборонительную позицию.
Бой вокруг становился все жарче. Рев орудий и накладывающийся друг на друга рокот болтеров, взлетел до оглушительного безумства. Вражеские когорты сосредотачивались на востоке и западе, и продвигались на их позиции.
Вражеские когорты.
Безумное понятие, дикий кошмар, рожденный на мертвом мире, чтобы лишь мертвые могли его увидеть. А все они, несомненно, уже мертвецы.
- Брат … - на сей раз паузу вызвал не статический разряд.
Фигуры проступали через искусственный туман. Неповоротливые воины, облаченные в доспехи цвета твердой стали, несгибаемого серого металла. Железные.
Ургал Депрессион совершенно не подходил для последней битвы. Лощина скорее казалась кладбищенским полем, чем на место, которое помянут в песнях, воспевая великие дела. Не было никакой славы, упасть ничком в пропитанной кровью тундре, убитым собственным братом.
Гравиус продолжил, на этот раз связь была чистой:
- Что происходит?
У Гека’тан было триста шестьдесят два Астартес под командой. Они сформировали кольцо вокруг разрушенного падением корабля. Более половины из них остались погребенными на судне, потерянном прежде, чем даже началось сражение, сражение которого брат-капитан не понимал.
- Займите оборонительную позицию, - повторил он за отсутствием более удачных идей.
Шеренга Железных показались со своим оружием. Залп встретил залп как волна волну, с обоих сторон сотни жерл извергли вспышки. Они разрывали дым как зазубренные ножи горячего света.
Это была всего лишь стычка в водовороте смерти. Это было сражение не похожее ни на одно другое. Это была расплата. Это была демонстрация силы. Но прежде всего это было братоубийство эпического размаха.
Слова, с которыми Гека’тан обратился к Гравиусу, казались пустыми даже ему самому:
– Держитесь, пока можете.
Все было кончено. Гека’тан знал это даже раньше, чем увидел колонну бронетехники движущийся позади пехоты. Заряд попал в плечо, взрывной удар почти оторвал пластину и закрутил его. Второй удар в грудь заставил Саламандра зашататься.
Один из его воинов – Икон решил он – умер от раны в горле. Еще многие за ним последуют, слишком многие, чтобы быстро подсчитать. Апоптекарии стали бессмысленной роскошью во время этой резни. Воздух мерцал от жара болтов, пролетающих настолько близко, что некоторые сталкивались и отклонялись от заданных целей. Выше, «Громовые ястребы» и «Грозовые птицы» попытались спастись. Гека’тан увидел как несколько из них в расцветке Гвардии Ворона и Железных Рук упали с черного от дыма неба, словно гибнущие кометы. Отдаленные взрывы возвестили об их конце.
У них не было шансов.
«Фатализм», да, но такого слова как «капитуляция» не было в эмоциональном словаре Гека’тана. Сыновей Ноктюрна порождало суровое племя. Они вышли из земли из ее огненного кровавого сердца. Они не пойдут на гору Смертного Пламени, не прихватив с собой окровавленного врага.
- Сжечь их!
Плотный строй Саламандр изверг волну раскаленного прометиума. Несколько Железных Воинов вступило в бой с огнеметами, сначала они упали колени, а потом рухнули на усыпанную гильзами землю.
Этого было мало. Враги прибывали. Языки огня, срывались с их брони, словно инверсионный след. Они принесли автопушки и мультилазеры, орудия типа Рапира и Тарантул.
Брат убивал брата в бесконечной огненной буре, которая еще даже не достигла своей полной ярости.
Турели танков дали о себе знать. Было легко представить, как под их траками крошатся черепа, медленный и непоколебимый распад цивилизаций под их грозной массой. На корпусах машин появились отметки попаданий. Сколько из них было приписано к Легиону Саламандр прежде, чем началось это безумие, задавался вопросом Гека’тан?
Танки все еще маневрировали на позиции, когда Сын Н’бела обрушился на ряды Железных, сминая их по своему желанию. Мерцающая фигура выросла среди Железных Воинов, далекая, но все равно великолепная. Вулкан и Гвардия Погребального Пламени врезались в предателей, пылая неумолимой местью. Молот примарха пробил кровавый клин в толпе, слишком медленной, чтобы реагировать на фланговую атаку.
Снизу, Гека’тану было трудно следить за отцом, но видел достаточно, чтобы знать, железные шлемы были раскрошены, и нагрудники сокрушены силой его гнева. Волна пламени прошла снизу вверх по занятому предателями холму и столкнулась с наступающей броней. Латная перчатка Вулкана обдавала врагов таким жаром, против которого доспехи были бессильны.
Примарх достиг первого из танков, «Разрушителя», который поднял голыми руками и перевернул. Второй танк он поразил своим молотом. Вышвырнутый наружу экипаж оказался в пределах досягаемости Гвардии Погребального Пламени. Свита примарха и воины ближнего круга следовали за ним с гранатами. Корма танка исчезла среди пламени дыма и осколков.
Тогда Гека’тан бросился по холму к отцу.
- Вперед, во имя лорда Вулкана! На наковальню!
Кольцо из трехсот воинов услышало призыв, изорванные флаги дерзко хлопали на ледяном ветру. Снег обратился в слякоть от жара их огнеметов, направленного на разваливающийся строй Железных Воинов.
- Пертурабо! - голос потряс всю гряду холмов, глубокий и грозный, словно лавовая бездна Ноктюрна. В ярости Вулкан разбивал танки, будто детские игрушки. Он не был самым искусным фехтовальщиком, выдающимся стратегом, псайкером или что-нибудь еще в таком роде, но его сила и мощь духа … в этом, восемнадцатый примарх был непревзойден.
Феррус Манус будь он жив, возможно, мог бы сравниться с ним, но голова примарха Железных Рук покатившаяся по тающему снегу, показала, что это утверждение весьма спорно.
Низкий вой ракетного залпа прорезал воздух, Вулкан быстро отреагировал и посмотрел на небо.
Гека’тан проследил за пристальным взглядом примарха секунду спустя и увидел опасность слишком поздно.
Яростный свет озарил холмы, разрывая танки и тела, без разбора расшвыривая Саламандр и Железных Воинов. Поток сошелся на холме и там расцвел огненный цветок, оглушив Гека’тана, когда примарх скрылся из виду. Затем мир исчез, в полном смысле потемнел и…
…он проснулся.
Что-то царапало пальцы Саламандра. Усилия были неистовыми, но бесполезными. Все еще дрожа Гека’тан открыл глаза. Его рука сжимала горло женщины. Сузив глаза воин отпустил ее.
- Что ты здесь делаешь? - он привстал, но оружейница отшатнулась, когда воин попробовал приблизиться к ней. Она растирала горло, пытаясь вдохнуть.
На коже ее шеи проступили синяки и ожоги в тех местах, где пальцы Гека’тана все еще хранили раскаленность жаровни.
- Брат Аркадез…
- Не должен был тебя посылать, - сверкнул глазами Гека’тан.
Оружейница покачала головой:
- Что я сделала? - она говорила несвязно, отчасти со страхом, отчасти с гневом.
Гека’тан поднялся в полный рост и навис над ней.
- Обряды Ноктюрна только для сыновей Вулкана, – в голосе воина прозвучал очевидный упрек.
Раздражение оружейницы таяло под огнем сверкающим в глазах Саламандра. Они были красными, но пылали как горн. Эффект, вместе с эбеновой кожей воина, был тревожащим.
– Мы не нуждаемся в оружейниках, - он поговорит с Аркадезом позже.
- Вы - мой первый Саламандр, - призналась она, собираясь духом перед лицом дьявольского воина.
- Тогда тебе повезло, потому что нас немного осталось, - Гека’тан отвернулся. - Теперь оставь меня. Саламандр должен коснуться огня перед битвой.
- Битвой? Я думала, что это дипломатическая миссия?
Саламандр пронзил ее взглядом:
- Я похож на дипломата?
- Нет, милорд.
- Не называй меня так. Я не твой лорд. Я – только я. Теперь уйди.
Внезапный толчок бросил оружейницу через палату. Гека’тан поймал ее. На сей раз его хватка была осторожной.
Треск вокса заставил их стремительно развернуться к ресиверу на стене. Отчаянный голос пилота быстро говорил:
… действие … готовьтесь … дар!
- Ха… - мысль разбил потрясший корпус взрыв, ударная волна разорвала потолок.
Гека’тан накрыл Персефию словно ночь.
Затем пришел дым и запах пламени.
 
MisterNurglДата: Вторник, 07.06.2011, 07:42 | Сообщение # 3
Великий нагибатор
Группа: Космодесант
Сообщений: 6217
Награды: 30
Репутация: 86
Статус: Offline
Осколки

I

Изящный корабль приземлился с едва заметной дрожью. Его длинный серебряный нос сиял в свете заходящего солнца Бастиона, слегка отличаясь от функциональной серости и бронзы стыковочной башни. Это не было прилизанной лоснящейся верфью, здесь царили жесткие края, логика и минималистская архитектура, расползающиеся технологические мегалиты и супер установки.
Сервиторы, грузовики, многоярусные машины, надзиратели и диспетчеры заполонили трапы, толпились на головокружительных порталах и высоченных рабочих платформах. Это была промышленность. Это был труд и основательность. Это был Бастион.
Каллис был его прима-клаве, цитаделью. Крепкий город, полный крепких людей, не только рабочих и инженеров, но и военных, и именно их мощь и местный арсенал, предоставили им выбор.
Не противостоя никакому Легиону, Баситон все же вынуждал тратить время и маневрировать ресурсами - расточительность, которую не одна из сторон не готова была терпеть. Армии растянулись через всю галактику. Лучше было убедить местных аргументами, чем рисковать превратить Бастион в пустошь, чтобы он не достался другой фракции.
Ортейн Воркеллен знал это, когда ступил на трап своей яхты, защищая глаза от заходящего солнца.
- Воняет нефтью и металлом, - пробормотал Инск, его писец. – Нужно было взять респираторы.
- И рискнуть оскорбить местных, - шепнул Воркеллен, его нарисованная улыбка была отлично выверена для встречающей группы.
Стайка архиваторов, законников и кодификаторов следовала за ним и Иснком вниз по трапу, когда они спустились на палубу.
- Приветствую, путешественники, - произнес усатый клаве-нобиль. Он возвышался над посетителями в сделанном на заказ монтажере, экзо-скелетной бронзовой структуре, которая добавила ему метр роста и массивные конечности соединенные ходовой частью. Оружие, обычно размещаемое на плечах и ниже живота, отсутствовало, что подтверждало мирный характер действа. Аналогично, три благородных маршала носили только церемониальные вспышковые сабли – никаких зубчатых кнутов, никаких роторных цепов или другого ручного оружия. Считая верховного-маршала, который сопровождал группу, их было всего пять человек.
Бастионцы были людьми ценящими все военное. Возможно именно поэтому с ними так легко удалось договориться, несмотря на очевидную военную мощь - они уважали силу и умели ее соизмерять. Несомненно, Легион Пертурабо проводил более тяжелые и длительные компании, чем так которая потребовалась для покорения Бастиона и подчиненных ему миров. Они просто признали власть Космических десантников и поклялись им в верности без ожидаемой осады. Контингент Железных Воинов был оставлен здесь для размещения на планете, но отбыл еще до начала войны, без объяснения причин. Влияние их примарха все еще ощущалось. Статуи Пертурабо поднимались в городах, как шпили.
- Приветствия от клаве, - добавил нобиль. Его бордовая куртка была чистой и отглаженной, прекрасно сочетаясь с бронзой экзо-склета. Ботинки, закрепленные в стременах машины, были черными и блестящими.
Воркеллен никогда не бывал на Бастионе, но изучил этот мир и его обычаи. Он знал что клаве это социально-политико-военные правящие круги и что каждый из девяти континентов Бастиона, будь то ледяная пустошь, пустыня или горы, подчиняется воле и руководству клаве. Природные термоядерные ресурсы, обеспечивающие свет и тепло, накапливались в хорошо защищенных подземных бункерах, которые тянулись по всему Бастиону словно артерии. Каллис был столицей и приме-клаве, поэтому Воркеллен прибыл сюда для переговоров.
- Мой господин передает свои приветствия и почтение клаве, - ответил он, сгибаясь к подножию трапа, выражая предписанное традицией уважение к клаве-нобелю Бастиона. - Лорд Гор передает через меня свою признательность за эту встречу.
Нобиль кивнул:
- Это принято и отмечено Каллис-Клаве. Пожалуйста, следуйте за мной.
Он повернул экзо-склет жужжащий сервомоторами, поршнями и пневматикой, и с лязгом двинулся через док к огромным механическим воротам. Они были примечательны размером и внутренними механизмами, представленными как прекрасные органы на анатомическом столе. Но в конечном счете все было простым и холодным.
Слуги Воркеллена двигались за ним.
- Ты подготовил наше ходатайство? - спросил он Инска.
Писец протянул хозяину инфо-планшет.
Воркеллен взял и стал читать. Охранники, верховный-маршал и клаве-нобили не обращали на них никакого внимания. Они смотрели прямо перед собой, быстро шагая к воротам.
Гостям показали длинную галерею, увешанную знаменами и лаврами.
- Здесь вы будете ожидать аудиенции с клаве-нобилями, - сказал верховный-маршал.
Войдя в строгое помещение, Воркеллен спросил:
- Представители Терры тоже прибыли?
- Они задерживаются.
- Несомненно, Император предпочел бы, чтобы демонстрация подавляющей мощи сломила волю клаве.
Верховный-маршал нахмурился:
- Вы получите возможность представить свое дело клаве в установленном порядке.
- Конечно, сир. Я лишь надеялся быстро уладить этот вопрос присяги, - ответил он с раскаяньем.
Какая жалость, что мы не можем спустить с цепи Пожирателей Миров и стереть тут все в порошок, думал он, прикрываясь широкой улыбкой, которая говорила о его безукоризненном характере и благородных идеалах.
Верховный-маршал отдал честь - жест, странно напоминающий старый знак Объединения, сжатый кулак, ударяющий грудь.
- Клаве собираются через два часа и тринадцать минут.
Итератор Гора вновь улыбнулся, на сей раз это более тонко, став похожим на безгубую гадюку.
Даже Эреб не смог бы это сделать так как я. Подумал он, преисполнившись гордыни.
- Мы будем готовы, - пообещал итератор.

II

Хорошо нацеленный удар выбил боковой люк «Грозовой птицы». Проем выпустил струю дыма, когда его заполнил мощный отороченный огнем силуэт.
Аркадез надел боевой шлем, на плече он нес тело пилота. Человек был перепачкан кровью, его пальцы и волосы, покрывала сажа.
Наклон корабля у порога люка был неправильным. «Грозовая птица» ударилась носом, кабина смялась, часть крыла была оторвана. Обломки фюзеляжа и двигателей тянулись по траектории падения, как кровавый след. Дюжина пожаров поедали корпус, но они уже выгорали.
Аркадез выпрыгнул из люка и приземлился в нескольких метрах от места аварии. Ноги Ультрамарина погрузились в почву на несколько сантиметров. Огни и заводы Каллиса виднелись точками на горизонте, до них было не больше часа пути. Вдали он видел стоящие на сваях подъемные платформы и буровые вышки, вздымающиеся над окружающим их отстойником, заполненным серо-коричневым пеплом. Это была нефтехимическая мульча2, пахнущая отбросами силовых установок и испарениями машинных дворов.
Он оставил пилота и вернулся к кораблю.
- Саламандр, - крикнул воин в рассеивающийся дым. Аварийное освещение мерцало.
Фигура появилось из мглы, неся что-то маленькое на руках.
- Я здесь.
Оружейница словно в колыбели лежала в руках Гека’тана. Ее глаза были красными и воспаленными, она кашляла.
Слово возникло в уме Аркадеза когда он увидел ее:
- Бремя.
- Что насчет остальных? - спросил Гека’тан, указывая на озаренный огнем проем люка.
- Один выживший. Снаружи. Где твоя броня, брат?
- Внутри, - сказал Гека’тан.
Аркадез подошел к женщине:
- Дай ее мне. Пойди, верни свою броню и оружие. В конце концов, возможно, что мы не на нейтральной земле.
Гека’тан передал женщину и вернулся в окровавленное нутро корабля.

III

Неловкое молчание повисло между оружейницей и Аракадесом.
- Как мы вернемся? - спросила она, наконец.
- Я не знаю.
- На нас напали?
- Это кажется вероятным.
Она со страхом посмотрела на промышленный отстойник:
– Мы здесь действительно в безопасности?
- На этот счет у меня есть сомнения.
- Мы будем…
- Довольно твоих вопросов! - Ультрамарин обратил на Персефию взгляд стальных глаз и женщина немного сжалась.
- Простите, - заплакала она. - Я обучалась задавать вопросы… когда меня просили запомнить.
Аркадез отвел взгляд, его лицо было каменным:
- Не теперь, - твердо сказал он и продолжил свою бессменную вахту у разбитого корабля.

IV

Аркадез расслабился, когда Гека’тан появился в люке, неся два больших контейнера со снаряжением. Каждый был помечен печатями Легиона, Тринадцатого и Восемнадцатого соответственно. Саламандр бросил их на землю, один за другим, и спрыгнул сам.
Гека’тан нахмурился, когда увидел Персефию:
- Она ранена?
- Она человек, брат, и это все, - ответил Аркадез, занятый разблокировкой контейнера. Он мягко улыбнулся гладкому оружейному металлу ложа и запасным обоймам на подушке из плотно облегающей пены. Запустив облаченную в перчатку руку, он ухватил болтер за рукоять и вытащил оружие.
- Тебе больно? - спросил Гека’тан оружейницу.
- Все хорошо, - сказала она, повернувшись к нему. Женщина вытерла слезы. - Все хорошо. Только позвольте мне делать свою работу.
Аркадез хотел было вмешаться, но Гека’тан остановил брата:
- Оставь ее.
Фыркнув Ультрамарин, набросил на плечо ремень болтера:
– Здесь безопасно, брат, - он указал на Каллис. - Наши враги находятся там.
Гека’тан начал натягивать плетенный поддоспешник. Он позволил Персефии помочь с некоторыми установленными сзади соединениями и застежками:
– Это мирные переговоры, Аркадез.
- Ты лучше всех должен знать, что это ложь.
Гека’тан не ответил.
- Мы – забытые сыны, ты и я, - продолжал Аркадез, - Ты Империумом, я своим Легионом. Очнуться от комы и столкнуться с этим… Никея, Истваан V, наш любимый Магистр Войны предатель - это вне понимания. Я должен быть на Калте с моим отцом и братьями, а не играть в дипломата посреди этого болота.
Гека’тан закрепил поножи и нагрудник в тишине.
Недоверчивое фырканье Ультрамарина заставило Саламандра поднять глаза.
- Разве ты не хочешь отомстить? - спросил Аркадез.
Он имеет в виду Истваан и резню.
- Я не знаю, чего хочу. Сейчас мне хватает долга.
Аркадез слегка пожал плечами и направился помочь лежащему ничком пилоту.
- Оставь его.
Ультрамарин остановился и вопросительно взглянул на Гека’тана.
- Он мертв.

V

Зазубренные разрывы фюзеляжа бахромой окружали места возгораний.
– Я видел много подбитых кораблей. Похоже, это было сделано снаружи, а не изнутри.
- Действительно, - ответил Гека’тан. С помощью Персефии он облачился в полный доспех, темно-зеленый монолит.
Аркадез стоял рядом и едва сдерживал гнев:
– Нас атаковали, - он хотел возмездия.
Гека’тан мог это понять :
– Сейчас мы не можем ничего сделать.
- Что насчет нее? - Аркадез указал на оружейницу, которая опустив голову, стояла с другой стороны от места крушения.
- Она идет с нами.
- Она нас замедлит.
- Тогда порадуйся, что больше никто не уцелел, - кроме оружейницы вся их небольшая команда погибла. – Если понадобится, я ее понесу.
Для нужд человеческого экипажа «Грозовую птицу» переделали как дипломатически корабль. Сняли броню и оружие ради личных комнат, архивов и ячеек для сна. Обдумывая обстоятельства аварии, Гека’тан теперь сомневался в мудрости этих мер.
- Эта работа, - сказал, наконец, Аркадез, - не делает чести воинам.
- Мы больше не воины, - ответил Гека’тан устав от недовольства Ультрамарина, палец воина скользнул вниз по прочерченной взрывом зубчатой борозде.
Аркадез зашагал прочь, игнорируя оружейницу:
– Делай, что тебе велит совесть, брат.
Гека’тан уже не слушал. Он внимательно рассматривал разбитую «Грозовую птицу». Она напомнила ему другой разбитый корабль, другое поле битвы.
…Они бежали из зоны высадки, «Грозовые птицы» немногим больше чем бронированные погребальные костры с братьями внутри.
Его тащили. Ясность мысли ускользала от него, в ушах гудел отзвук взрыва.
В разум Гека’тана словно клеймом впечатался образ отца охваченного огнем и смертью. На миг он запаниковал и начал бороться с двумя Саламандрами, которые его тащили.
- Где он? Что произошло? Почему мы уходим?
Он попытался освободиться, но был слишком слаб. Его броня повреждена и окровавлена.
Клюв темно-зеленного с артериально-багровыми прожилками шлема опустился к нему:
- Он пропал, брат.
- Что? Нет! - Гека’тан попробовал снова бороться, удар боли, пришедший от ран обесценил его усилия. - Мы должны вернуться.
- Некуда возвращаться. Там ничего нет. Вулкан пропал.
Проклятье, они должны вернуться, они должны найти его, Гека’тан упал в обморок и видел только темноту.
Внезапно воин понял, что за ним следят. Гека’тан очнулся и огляделся. Арендатор, один из клаве-рабочих, какие заняты на фермах по краям отстойника (такие отстойники были вокруг крупных городов Бастиона), смотрел на него. Он носил дыхательный аппарат с баллонами, анти-рад плащ и грязеступы. В левой руке рабочий нес шест, чтобы проверять глубину пепла в отстойнике.
Арендатор, никогда прежде не видевший таких воинов, кивнул.
Персефия ушла после Аркадеза. Гека’тан кивнул и пошел за ними.

Переговоры

I

- Оставь свое оружие, брат.
Гека’тан говорил говорил размеренно и спокойно. В конце галереи, за огромными каменными дверями, располагалась аудитория, где клаве-нобили Бастиона услышат их ходатайство. Палату запечатают на все время разбирательств, оружие там было строго запрещено.
Это обстоятельство Ультрамарин не мог принять благосклонно.
- Астартес не сдают свое оружие. Заберите его из моих холодных, мертвых пальцев – это единственный способ заставить воина Ультрамара отказаться от болтера, так говорит лорд Жилиман.
- А мой лорд Вулкан советует в тупиковой ситуации сохранять спокойствие. Прагматизм, а вовсе не гордость разрешают самые казалось бы непреодолимые разногласия. - Гека’тан отсоединил обойму болтера и извлек патрон из казенной части, прежде чем передал оружие священному-маршалу. - Оставь это, Аркадез. Мы не можем вести переговоры вооруженные и в полном доспехе. И при этом мы не можем вернуться.
«Грозовая птица» была разбита и поход через болото отстойника никак не способствовал улучшению настроения Аркадеза, даже при том, что Гека’тан нес оружейницу, чтобы ускорить их продвижение.
- Мы будем беззащитны.
Гека’тан старательно вернул лицу бесстрастность:
- Воин Легиона никогда не беззащитен, брат.
- Холодные, мертвые пальцы, помни. Я - Ангел Смерти. Я - смерть.
Тяжело бронированные маршалы вошли в галерею и направили роторные орудия на Ультрамарина.
Воинственно проскрежетала сталь, Аркадез выхватил свой клинок:
– Обратить оружие против одного Астартес то же самое, что угрожать всему Легиону.
Крепкая хватка на запястье еще больше его разозлила, но остановила потенциальное кровопролитие до того как оно стало реальным.
Захват Гека’тана был нерушим. Его красные глаза сверкали охваченные огнем:
- Подумай. Любое убийство означает конец нашего дела, его больше не будет … и нас. Используй мудрость, которую ваш отец тебе дал.
Пусть неохотно, но Аркадез увидел в словах напарника смысл. Хмурясь на успокоившихся маршалов, он оставил свое оружие.
Воин собирался пройти вперед, когда пара маршалов преградила ему путь.
Аркадез впился в них взглядом.
- Что теперь?
- Ваша броня, тоже, - сказал верховный-маршал за его спиной.
Ультрамарин покачал головой и бросил на Гека’тана удрученный взгляд, снимая латную перчатку:
– Все лучше и лучше.
Персефия подошла к нему, чтобы помочь.
- Смотри, чтобы за ним хорошо ухаживали, - сказал Аркадез с оттенком угрозы. Оружейница просто кивнула, осторожно снимая наручи.
Верховный-маршал наблюдал:
- Кто говорит за Империум?
- Я буду, - сказал Аркадез.
Он снял нагрудник и стянул с торса часть плетеного поддоспешника. Обнажилась гротескная бионика, наследие Уланора, где он пал в сражении с зеленокожими. Воин был в коме и не видел последнюю войну Императора, его самую большую победу. Вместо этого он проснулся в мире, который больше не имел смысла.
Гека’тан улыбнулся и начал снимать собственные броневые пластины:
- Разве вы не можете сказать, что он – прирожденный переговорщик.

II

Они стояли перед клаве-нобилями в заемных одеждах.
- Сейчас мы можем рассмешить даже Сигилита, - оценил Аркадез их соответствие идеалам дипломатии.
Персефия присоединилась к ним позже. Она отравилась следом за их снаряжением, чтобы гарантировать ему должную сохранность.
Хотя воины все еще носили свои ботинки и плетеные гетры поддоспешника, остаться без брони было мучительно для Ультрамарина, и он отвел оружейницу в сторону, когда та возвратилась:
– Я хочу, чтобы ты кое-что для меня сделала…
Остальная часть его слов потерялась в шуме закрывшихся дверей в аудиторию.
После громкого, шокирующего удара, квинтет мрачных фигур возник в могильном мраке. Прежде чем они расселись на темном балконе, фигуры на миг подсветил строй тусклых светильников, набросивших на лица призрачные тени. В галерее, виднелось множество затененных лиц младших нобилей Бастиона, их политиков и лидеров, они смотрели на послов сверху вниз. Судьи собрались.
В темноте были только намеки на форму обширного зала. Гека’тан различал наиболее резкие грани, консервативные и функциональные. Воздух пах камнем и сталью. Палата была намного больше, чем предполагало ее название. Здесь было много уровней, коридоров, каналов. Зал являлся лишь малой частью лабиринта. Пристальный взгляд Саламандра уперся в других ходатаев.
- Трудно поверить, Гор прислал итератора, а не Легион.
Аркадез бросил взгляд на елейных мужчин и женщин, окруживших центральную фигуру:
- Я думал, что враг расформировал летописцев, как и мы.
- Гор завоеватель, брат. Он хочет, чтобы его победы стали частью истории.
- Да, - согласился Аркадез, при виде трусливых людей в его горле поднялась желчь, - он ищет бессмертия, и утверждает, что его цели справедливы.
Гека’тан пробормотал:
- Расскажи это моим мертвым братьям на Истваане.
Ультрамарин слушал в пол-уха. Его пристальный взгляд перешел с темного балкона на высокие своды зала в сторону от клаве-нобилей:
- Не уверен, что Магистр Войны не послал воинов. Наш корабль разбился не сам по себе.
Жаровня загорелась с голубым пламенем, обрывая беседу на напряженной ноте, и освещая верховного-маршала стоящего посреди аудитории.
- Все присутствуют, - прогудел он, его голос усиливал вокс, прикрепленный ко рту как дыхательный аппарат. – Сессия сената открыта.
Аркадез хмуро смотрел на церемонию. Лучше бы он воевал с орками:
- Заберите меня на Уланор, - проворчал воин.

III

Воркеллен принял серьезный и профессиональный вид. Внутри, он трепетал от восторга. Это было его полем битвы, войной в которой у него даже против Астартес есть более прочная точка опоры.
Он украдкой следил за Ультрамарином.
- Я раздавлю тебя, - шептал человек.
Он не нуждался в Астартес. Какая от них польза? Вся их крепость и сила позволяют им заходить очень далеко, но сердца и умы не могут управлять мускулами.
- Император посылает воинов, чтобы выполнить работу послов, - ухмыльнулся Инск.
- Действительно, - согласился Воркеллен, и отвел глаза, когда заметил, что Саламандр смотрит на него. - Провал, - итератор грустно усмехнулся.
Видеть их униженными, без оружия и брони, было восхитительно.
Клаве-нобили обращались к собранию, объясняя обстоятельства переговоров. Присягнуть Бастиону и его армиям Гору или Императору? Обоим сторонам разрешили подать ходатайство. Основываясь на их аргументах, Бастион сделает выбор. Проигравшим гарантирована неприкосновенность, пока они не возвратятся к своим кораблям. Тогда их можно будет считать врагами и обращаться как с таковыми.
Поскольку первыми прибыли представители Гора они и начнут говорить.
Как только верховный-маршал отступил в тень, Воркеллен шагнул вперед.
- Наш господин Гор изображается некоторыми как монстр и тиран. Это не так. Он - Магистр Войны, воин-генерал, который стремится лишь объединить человечество под общим законом. Обещайте свою преданность Гору и станьте частью этого единства, - сказал он. - Я расскажу вам о тиранах, мясниках и самой грязной резне. На Монархии, где гордыня Императора обратилась в безумие...

IV

Высоко в сводчатых ярусах аудитории, далеко от людей, пошевелилась тень. Изготовившаяся и в нужном месте, пока она только наблюдала. Пока.

Тираны

I

Воркеллен протянул руку:
- Узрите.
Гололитическое изображение появилось пред ним созданное проектором в полу аудитории. Оно являло великолепный город храмов, шпилей и кафедр. Даже в мерцающем тумане гололита можно было разглядеть статуи Императора, огромные триумфальные арки, украшенные его изображениями.
- Монархия … - повторил Воркеллен, сделав многозначительную паузу, - … перед тем как Легион Робуата Жиллимана уничтожил ее.
Втрое изображение сменило первое. Черные руины, походящие на дымящийся кратер, там где когда-то существовала цивилизация. Тела, разбросанные среди обломков, слишком глупые или непреклонные, или слишком испуганные, чтобы уйти.
- Опустошение, - голос Воркеллена звучал как похоронный звон. - И по какой причине? Почему эта резня, была санкционирована Императором, любимым нами всеми? - он раскинул руки в жалобном жесте. - Любовь. Люди Монархии смели показывать свою любовь к Повелителю Человечества, они смели чтить и уважать его, и наградой за это стала смерть.
Он посмотрел на Астартес, его взгляд обличал. Это было и их виной. Они были его воинами, его палачами.
- И смотрите, - сказал Воркеллен, взгляды обратились к Имперским представителям, - один из Ультрамаринов перед нами. Тринадцатый Легион. Те, кто считают себя, выше других. Образец, которому должны стремиться подражать все Астартес. Являются убийцами невинных женщин и детей.

II

Аркадез смотрел на итератора видел его самоуверенную походку, затаенное чувство превосходства, пышное убранство одежд и признаки множества дорогих процедур используемых для сохранения юности. Тщеславие и уверенность сочились от посла как невидимая жидкость.
Воин сжал кулак. Это его был Легион на Монархии, хотя сам Аркадез там не был.
- Спокойно брат, - шепнул Гека’тан. - Он пытается тебя спровоцировать.
Аркадез кивнул. Он не клюнет на это. Все глаза обратились к Ультрамарину приглашая ответить на удар.
- Гражданам Монархии дали достаточно времени, чтобы эвакуироваться. Мы не монстры. Мы…
Итератор вмешался:
– То есть Тринадцатый Легион не разрушал Монархию и не вырезал большую часть ее населения?
- Они были предупреждены, - прорычал Аркадез. - Монархия практиковала запрещенную религию. Идолопоклонство - путь к проклятию. Они не увидели бы света…
- Любопытный оборот речи, - Воркеллен немного откинулся назад. - Разве религия не истинный путь к просвещению?
- Это не вопрос теологических дебатов. Это - закон. Монархия была…
- И кто установил эти законы, эти заповеди, которые все человечество должно выполнять под страхом свирепых кар? Это был Император?
- Вы знаете, что это так.
- И все же скажете мне. Кого люди Монархии настолько чтили, что против них были приняты столь суровые меры? Идола какого-то деспота, демагога развращенной фальшивой веры, или того хуже, возможно выходца из Древней Ночи?
- Они поклонялись Императору.
- Он, тот кто свыше устанавливает законы, он, тот кто создал самую мощную военную силу галактики с помощью невиданной науки и генного искусства это… существо, научившее людей путешествовать через бездну вселенной и способное убить мыслью, это все было в его честь?
Аркадез процедил сквозь зубы:
- Да.
Воркеллен нетерпеливо фыркнул и повернулся к аудитории:
- Как вы можете доверять Императору, который наказывает тех, кто поклоняется ему? Который издает лицемерные декреты? Разве этому Империуму вы хотите служить?
Тени забормотали, даже пять высших нобилей обменялись репликами и серьезно посмотрели на Ультрамарина.
- Тем людям дали семь дней, чтобы эвакуировать город. Вера опасна, она открывает путь разрушению.
- Говорите как истинный фанатик, - ответил Воркеллен. - Это – награда Императора за лояльность. Он посылает свои Легионы, чтобы убить, сжечь, разметать. Это - судьба, которая ждет Бастион, оставшийся на стороне Империума.
Итератор сделал паузу, и его голос изменился. По сути это был уровень сухих фактов настоянных на неопровержимой истине:
- Гор не взбунтовался против отца, он выступил против тирана, притворявшегося миротворцем и доброжелательным правителем.
- Ложь! - голос Аркадеза разлетелся эхом, передавая его гнев.
Потрясенная тишина заполнила аудиторию.
Гека’тан тревожно шевельнулся у него за спиной:
- Брат …
Аркадез разжал кулак. Ультрамарин открыл рот, но не мог найти слов. Это была ересь, верно? Это было то, почему Монархия сгорела. Это было меньшее зло, чтобы предотвратить большее. Это было …
- Мои извинения.
Наполненные тяжелым осуждением взгляды всего собрания нацелились на Ультрамарина.
Один из высших нобилей дал их призрению голос:
- Тогда свои следующие слова подготовьте более тщательно.
Аркадез напряженно кивнул и злобно посмотрел на итератора. Воин повернулся и шепнул Гека’тану:
- Я знал, что это было безумием.
- Это только начало, брат. Имей терпение, - Гека’тан огляделся, - Куда ты отправил оружейницу?
- Присмотреть за моим болтером и клинком. Возможно они понадобятся нам раньше, чем это фарс будет закончен, например чтобы насадить на вертел эту подосланную Гором изнеженную гадюку.
Гека’тан хотел ответить, когда его взгляд по необъяснимым причинам поднялся к верхним уровням зала.

III

Затаившаяся на балконе тень немного сдвинулась. Красноглазый смотрел прямо на нее. На миг тень подумала, что обнаружена, ее рука потянулась к винтовке. В этот момент воин отвернулся и тень расслабилась. Пока нет… пока…

IV

Персефия была превосходной созидательницей. Перед Эдиктом о Роспуске она была скульптором - это сделало переход к ремеслу оружейницы легче. Также это означало, ее не заставят обслуживать Имперскую армию и не пошлют в мануфакториум, делать болты и бомбы. Она слышала о порядках в тех местах, о неусыпных надзирателях, которые превращали мужчин и женщин кровавую кашу для имперской военной машины. Грезилась эра надежд, великолепного завоевания, она стремилась быть частью всего этого – мечта превратилась в кошмар.
Арсенал, где хранилось снаряжение Астретес, располагался на подуровень ниже аудитории. Она была безвредной и охранники без вопросов позволили ей ступить под затемненные своды. Их внимание было полностью приковано к двум могучим воинам, обращающимся к клаве.
Она будто снова услышала слова господина:
- Ты нужна мне, чтобы вернуть оружие. Тайно принеси его назад в аудиторию - никто не обратит на тебя внимания – и спрячь там, где я смогу его легко найти.
Она кивнула, не смея расспрашивать кобальтового гиганта.
- Наш корабль атаковали, ты знаешь это. На Бастионе есть враги. Я думаю, они хотят убить нас обратить переговоры к пользе Магистра Войны. Я не хочу оставаться беззащитным.
После этого она отправилась в путь опасаясь того что может найти.
Холодный, серый камень и конструктивные стальные распорки выстроились в коридорах под аудиторией. Там были приемные и залы, главным образом склады или обширные кабинеты, загроможденные инфо-планшетами и бумагами. Арсенал располагался дальше, и Персефия все еще пыталась придумать, каким образом она сможет тайно протащить что-нибудь из огромного оружия Ультрамарина, когда легкие уколы тепла атаковали ее кожу и ноздри. Это было пьяняще, если бы она напряглась, то могла бы услышать гул машин.
Она продолжила путь к своей цели, но увидела у входа ведущего в арсенал коридора, охранника которого там прежде не было. Женщина нырнула в нишу, прежде чем ее заметили и через минуту решила повернуть обратно. Этим путем она не пройдет, но возможно найдется окружной маршрут.
Другой коридор вился от главной серой артерии. Именно здесь гул машин был громче всего, значит, она могла надеяться пройти в противоположную сторону и проскользнуть мимо охранников.
Чем дальше Персефия шла, тем громче становился гул. Какая-то огромная машина, насколько она понимала. Скоро голые стены и распорки уступили механизмам, трубам и трубопроводам. Там были датчики температуры и воронки, продолговатые комнаты, экранированные многослойным пластобетоном. Пульсирующее энерго ядро светилась где-то под ней. Женщина добралась до конца туннеля и оказалась перед круглой пропастью, окруженной платформами.
Странно, путь оказался открыт. Ни одни из ворот далеко внизу не были заперты, и она не видела охранников. То и дело женщина наталкивалась на упавших оружейных дронов, но кибеорганика была отключена.
Сервиторы перемещались туда-сюда, занятые грубой работой. Персефия двигалась осторожно, чтобы не прервать их рутинную возню и случайно не задеть при спуске. Жара усиливалась. Пот затемнил ее подмышки, налет влаги собрался на бровях.
Она увидела сервитора работающего за одним из пультов. Экран показывал некоторые другие из геотермальных ядерных объектов Бастиона. Все они выглядели тревожно. Персефия шла дальше, привлеченная любопытством и отдаленным ядерным жаром, делающимся все ближе.
Кто-то двигался ниже ее. Не сервитор - движения недостаточно ритмичны. К тому же слишком большой, намного больше киберорганических дронов. Он работал над одним из пультов. Персефия стояла слишком далеко чтобы хорошо рассмотреть. Что-то в фигуре заставило ее замереть. Она ощутила беспокойство, увидев массу тонких действий в работе незнакомца.
Неожиданно женщина поняла, почему нигде нет охранников и почему путь к атомному ядру открыт. Персефия задумалась, как далеко от аудитории она забралась. Женщина потеряла счет времени.
Здесь была опасность. Ее инстинкты кричали об этом. Позволить незнакомцу увидеть себя – значит навлечь беду. Все равно, что пригласить смерть.
Бусинка пота скатилась по брови в глаз. Персефия задыхалась.
Фигура подняла голову, беспощадные глаза, ярко светящие багровые линзы. Он был серый, как стена. Броню фигуры оторачивала грязно золотая кайма, на левом наплечнике виднелась эмблема черепа. Как предзнаменование. Он увидел женщину и припал к земле.
Персефии потребовались несколько секунд, чтобы осознать происходящее. Выпрямившись, фигура быстро поднялась на следующую платформу. Затем еще на одну. Металл под ногами оружейницы вздрогнул.
Женщина побежала.
Платформу потряс еще один удар, теперь ближе, должно быть всего лишь несколькими уровнями ниже. Резонирующий звон шагов следовал за женщиной и Персефия поняла, что теперь за ней гонятся. Она слышала твердое клацанье металла о металл. Женщина нырнула за сервитора. Секунду спустя раздался страшный удар и чернорабочий разлетелся на части, обнажив амальгаму костей и механики.
Персефия побежала быстрее. Ее уши заполнял звон. Смерть гналась на ней. Она носила железную маску и женщина не могла от нее скрыться.
Страшное рычание механизма вонзилось в уши, когда огромный Железный Воин настиг ее.
Машинное рычание сменилось влажным чавканьем и затем криком, предсмертным криком Персефии. Из ее рта вырвался поток крови, хлынувший на одежду и стоящего пред ней убийцу, глаза женщины остекленели.

Враги среди нас

I

Гека’тан слушал все более резкие выпады Воркеллена против Империума и Императора, краем глаза он видел, как Аркадез медленно теряет холоднокровие. Саламандр тоже ощущал волнение, но по другой причине.
- Она ушла слишком давно.
Аркадез слегка повернулся услышав, что напарник переместился:
- Куда ты идешь?
- Хочу найти ее.
- Что? - прошипел Аркадес, отвлекшись от филиппик итератора. - Я нуждаюсь в тебе, чтобы говорить об Истваане V. Ты свидетель, твои показания очень важны.
- Я должен найти ее, Аркадес.
На лице Ультрамарина появилось замешательство:
- Почему? - поморщился он.
Раны Аркадеза не полностью зажили, они никогда полностью не заживут. Бионика дала ему подвижность, но ценой стала боль. Ни один человек не смог бы такого вынести. Астартес же это сделало истощенным. Даже если бы он очнулся от при-ан мембранной комы вовремя для сбора на Калте, Аркадеза не взяли бы. Он больше не годился для сражений. Протест кипел в его словах и манерах, но глаза открывали правду. Гека’тан видел это так же легко, как собственные недостатки.
- Мы должны были ее защищать, брат. Мы оба давали клятву, если ты не помнишь. Обет момента. Я думал, для тебя это все еще кое-что значит.
Аркадез резко выпрямился и на миг Гека’тан подумал, что его ударят. Брат расслабился, возбужденный визг бионики опустился до низкого гула.
Я больше ни в чем не уверен, - тихо признался он, имея в виду не свитки чести, - Я помню, - добавил он громче, - но и это тоже наш долг.
- Я только хочу убедиться, что она в безопасности.
Аркадез вздохнул и сдался:
- Делай то, что должен, но когда Бастион присягнет Гору, а нас выкинут из его атмосферы, не возлагай вину мне на плечи, брат, - лицо Ультрамарина резко изменилось. - Что с твоей рукой?
Она дрожала так слабо, что Гека’тан этого не осознавал.
- Нервный тремор, - солгал он, - вероятно из-за катастрофы. Вернусь, как только найду оружейницу.
Ультрамарину было некогда отвечать. Все глаза снова нацелились на Аркадеза, когда пришла его очередь пытаться повлиять на клаве:
– Мне нужен бой, а не болтовня, - бормотал он, совершенно не осознавая, что собирается исполнить свое желание.

II

Мрачная отчетливость разрушенных городов и пораженных вирусами местностей, двигалась перед клаве-нобилями на зернистой панораме. Запись включала и звук, но была устрашающе тихой.
- Что вы слышите? - спросил Аркадез, сделав длинную паузу, чтобы подчеркнуть свою мысль. - Это - звук смерти. Это - Иставаан III, где Гор Луперкаль совершил геноцид и начал галактическую войну. Вся планета уничтожена вирусной бомбардировкой. Огромное братоубийство среди Легионов Астартес. Только усилиями капитана Гарро из Гвардии Смерти, спасшегося на фрегате «Эйзенштейн», остался кто-нибудь живой чтобы рассказать правду о злодеянии. Ни предупреждения, ни предложения о сдаче. Только смерть.
Аркадез отключил панораму. Воин сжал вместе ладони:
- Это - дела диктатора, того, кто отвернулся от света Императора и впал во тьму.
Ультрамарин нахмурился:
- Истваан III был уловкой, для того чтобы собрать всех еще лояльных Императору и уничтожить их одним ударом. Вступая в союз с Гором, вы объединяете силы с безумцем.
Воркеллен быстро ответил:
– На Истваане III было открытое восстание. Его лордом-командующим был мутант псайкер по имени Вардус Праал, который выступил против Империума. Именно по приказу Совета Терры Сыновей Гора и их братские Легионы направили туда.
- Что вы имеете в виду, итератор? - спросил глава высших нобилей.
- Гор прибыл на Истваан по приказу представителей Императора, но это было частью плана Магистра Войны по избавлению от предателей? Его послали туда, - пристальный взгляд итератора уперся в Ультрамарина, - Послали. Туда. Террой.
Аркадез стиснул кулаки:
- Он убил миллиарды при бомбардировке, а потом спустил своих бешеных псов на все еще лояльных Императору воинов.
- Мир в рабстве у отступника от Имперского Закона, псайкера-мутанта, существа способного подчинять умы людей, - продолжил итеаратор. - Мы не были на Иставане III – ваши боевые дни проходили на Уланоре, не так ли?
Аркадез не отвечал. Он стиснул зубы, и мрачно смотрел на врага.
Воркеллен продолжал:
- У меня есть доказательство, что настроения недовольства распространились среди Имперских сил, и что Император стремился обуздать превосходство Магистра Войны. Конечно, культ его личности рос с тех пор, как Император оставил Великий Поход. Могут ли боги ревновать?
- Это идиотизм, - обратился к клаве Аркадез. – Легкие слова для грязной истины. Гор устроил геноцид и организовал превентивный удар против тех воинов в его Легионе и Легионах его лживых братьев, которые остались лояльными Императору.
- Гор д
 
MisterNurglДата: Вторник, 07.06.2011, 07:42 | Сообщение # 4
Великий нагибатор
Группа: Космодесант
Сообщений: 6217
Награды: 30
Репутация: 86
Статус: Offline
Тела

I

Уровни ниже аудитории были огромными, похожими на лабиринт. Целая армия могла бы неделями искать здесь человека, если бы тот не хотел быть найденным. Гека’тан был всего лишь одним человеком, и у него было не больше нескольких часов.
По крайней мере, дрожь прекратилось. Когда он заставил охрану позволить ему спуститься, и темнота окутала его, воин прислонился к стене и закрыл глаза. Видения бойни непрошенными проникли в разум. Он вспомнил, когда в последний раз видел Вулкана, примарх был охвачен ярким белым светом.
Мертв? Этого никто не знал. Это была тайна, которая преследовала Легион. Феррус Манус был мертв. Ужасная судьба для любого Легиона, потерять отца, но, по крайней мере, у Железных Рук была уверенность, по крайней мере, они знали. Во всех смыслах Саламандрам приходилось хуже. Что теперь с ними будет? Крошечная роль в галактической войне, где судьба человечества и Терры была трофеем и ценой.
Гека’тан отбросил лишние мысли и начал поиски.
Через полчаса он нашел тело Персефии.
Она лежала выброшенная как мусор в одной из комнат архива. Внутренности вывалились ей на колени, будто глянцевые красные ленты. Лицо оружейницы, покрытое запекшейся кровью, превратилось в маску ужаса.
Она умерла не здесь. На полу были торопливо стертые следы волочения. Гека’тан протянул руку и ощутил легчайшее покалывание в кончиках пальцев. Тепло. Оно сочилось снизу.
Гека’тан оглянулся на труп. Рана в груди Персефии была ему знакома. Он знал, чем ее нанесли. Женщину выпотрошили цепным мечем. Это было оружие Астартес. Аркадез оказался прав, Гор прислал воинов.
Саламандр последовал за источником тепла.

II

Тень двигалась на балконе. Она гладила винтовку. Красноглазый ушел и это не нравилось тени. Она чувствовала себя потенциально уязвимой. Работа внизу должна быть уже закончена, теперь началась вторая фаза. Четыре маршала наблюдали за лестницами и нижними комнатами. Еще четыре стояли рядом в темноте. И никакого оружия. Совершенно никакого оружия. Как они глупы. Как высокомерны.
Верховный-маршал пока продолжалось слушанье стоял одинокий и задумчивый. Он был слепым, точно так же, как клаве-нобили и другие зрители. Они увидят. Все увидят. Но будет слишком поздно. Итератор, его дружки и другой воин, сломанный полудесантник. Вряд ли он понял, что не только тело у него было разорвано зеленокожими.
Время почти пришло. Тень поднесла к глазам прицел винтовки. Цель уютно устроилась в перекрестье. Секунда и все будет кончено. Только одна секунда, время для того чтобы нажать на спуск. Скоро.

III

Они проигрывали. Он проигрывал. Болты не летели, клинки не обнажены, и все же Аркадез знал, что проигрывает сражение. Мучительно, метр за метром. Для воина это было странным чувством, не так он себе представлял службу Легиону.
У человека-итератора, несмотря на внешнюю слабость, был огромный интеллект. В припадке раздражения Аркадез гадал, усилили мозг Воркеллена аугметикой или подвергли гипно-обучению.
Дагонет был катастрофой. Воркеллен изобразил Гора жертвой подосланных Империумом убийц. Лишь счастливое стечение обстоятельств позволило Магистру Войны избежать отвратительного покушения, но пал один из его капитанов. Превосходный Астартес, Люка Седира, был холоднокровно убит. Последовавшая кровавая расправа явилась ответным ударом, нацеленным на то чтобы найти и покарать преступников. Попутный ущерб был неизбежен. Все это спровоцировала рука Императора или его агенты.
Просперо был не лучше. Волков натравили на культурный мир и сыновей, которые желали лишь угодить отцу. Последующие уничтожение Планеты Волшебников показало неспособность Императора к прощению или милосердию. Действительно ли Магнус представлял такую угрозу? Леман Русс позаботился о том, чтобы на этот вопрос было некому ответить.
Ничего из этого не шло на пользу Аркадезу, воин чувствовал, как верность Бастиона ускользает из его рук. У него в запасе оставался только один аргумент, но тот, кто мог предъявить его, куда-то исчез.

IV

Безоружный, в обычной одежде, Гека’тан знал, что сильно уступает любому другому Астартес.
Он мог вернуться и поднять тревогу, но тогда убийца Персефии получил бы возможность скрыться и они никогда не узнают, что здесь в действительности случилось. Так он объяснил это для себя, но дело было в его гневе за Истваан V, слишком долго тот бессильно кипел – воин должен был его выплеснуть.
Идти по следу убийцы пришлось недолго. Гека’тан вышел к стальной платформе у спуска в атомное ядро Бастиона. Он узнал фигуру все еще работающую в глубине. Воспоминания об отчаянной битве на последнем рубеже в Ургал Депрессионе вернулись к Саламандру.
- Железный Воин!
Металлически-серый десантник повернулся, линзы его шлема холодно вспыхнули отраженным атомным светом.
Он усмехнулся, грубый металлический звук вырвался из решетки вокса:
– Так ваше племя еще не вымерло?
Гека’тан заревел и бросился на платформу. Он столкнулся с Железным Воином – ударился о керамит, словно о крепостную стену. Враг не смог увернутся от Саламандра. Он только наполовину обнажил цепной меч, когда Гека’тан выбил гудящий механизм из его рук. Меч упал на платформу внизу.
Два Астартес сдавили друг друга в страшных объятиях. Но в своей броне Железный Воин был сильней.
- Что меня выдало? - прорычал враг, заставив Гека’тана опуститься на колени, пальцы обоих воинов переплелись в борцовском захвате. - Это человек, верно? Ты как ваш доброжелательный, мертвый Вулкан. Пришел, чтобы найти невинного.
Вспышка гнева придала Гека’тану силу. Он напряг ноги и используя чистую грубую мощь, вновь встал лицом к лицу с Железным Воином.
- Не пачкай его имя своим языком, предатель.
Железный Воин захватил пальцы противника своей перчаткой, Саламандр вскрикнул, когда враг бросил его через платформу на нижний уровень.
Боль затуманила зрение Гека’тана, но ясно он увидел врага, который приближался, чтобы его добить. Саламандр потянулся, раздавленные пальцы нашли то, что искали.
Железный Воин занес массивный кулак, собираясь до смерти забить бывшего брата, когда гудящие зубья собственного цепного меча врезались в его кишки. Саламандр яростно бросился на врага.
Гека’тан цеплялся за рукоять меча так долго как мог, прежде чем оттолкнулся ногами и врезался в шатающегося, истекающего кровью Железного Воина. Вместе они сломали ограждение платформы и полетели в бездну.
Жар радиации от атомного ядра нагрел кожу Гека’тана. Он висел парой уровней глубже, уцепившись за прогнувшееся ограждение. Железный Воин проделал то же самое несколькими метрами ниже. Его броня покрылась пузырями, черная и желтая краска шеврона шелушилась и отлетала прочь.
- Это ничего не меняет, Саламандр. Вулкан мертв, - засмеялся враг. - Вы - все мертвы.
Железный потянулся за пистолетом, висевшем у него в кобуре на боку. Ограждение завизжало. Он был слишком тяжел, чтобы удержаться. Металл сломался, и Железный Воин упал. Гека’тан видел, как враг стукнулся сначала о другую платформу, потом об трубопровод, прежде, чем рухнул в само атомное ядро. Быстро вспыхнул голубой огонь, и предатель исчез, обратившись в пепел.
С трудом Гека’тан забрался на платформу. Он старался не думать о последних словах Железного Воина, о том, что тот сказал об отце. Это все ложь. Его просто подстрекали.
Враг что-то уронил, когда они боролись. Какие-то данные взятые с одного из подземных терминалом. Все было разбито, но часть информации еще виднелась на экране: схемы военной машины, огромной и страшной машины подобной которой Гека’тан никогда не видел. Они были здесь спрятаны и диверсант стирал свидетельства их существования. Враги явились на Бастион вовсе не затем чтобы привлечь планету на свою сторону. Прихрамывая, воин подошел к экрану терминала. Тот показывал все остальные ядерные центры планеты, но Саламандр не знал почему.
Потерявший время и все еще безоружный, Гека’тан поспешил назад в аудиторию.

V

Аркадез сделал все что мог, но время речей закончилось.
Клаве выслушали обе стороны, обдумали их слова и теперь были готовы дать ответ.
На балконе, один из высших нобилей выступил на свет. Его лицо было непроницаемо.
- Мы люди Бастиона – гордый народ. Тем не менее, мы присоединились к зарождающемуся Империуму за обещание единства и процветания. Я предпочел бы независимость, но тогда корабли Астертес разнесли нас на атомы, у меня был небольшой выбор, - высший нобиль казалось не хотел продолжать. - Мы чтим наши первоначальные клятвы, Бастион даст Го…
- Аркадес! - предупреждение обратило все глаза к Саламандру, оно прибыло за три секунды до выстрела. У Ультрамарина было достаточно времени, чтобы различить зернистый красный свет от лазерного прицела, и заметить вспышку из дула, воин бросил свое тело между убийцей и его целью.
Итератор Воркеллен закричал, когда Астартес кинулся на него. Человек решил, что воин, наконец, сломался. Маршалы не спешили вмешаться, столь же пораженные, как и итератор.
Пуля, задевшая плечо, заставила Аркадеза поморщиться. Он постарался развернуться в полете и поэтому не раздавил кости Воркеллена в пасту, когда они упали. Люди запаниковали, когда второй выстрел попал маршалу в шею. И лишь после того, как третьему пробило глаз, все посмотрели на другой балкон.

VI

Он присел, дуло винтовки едва выглядывало с края балкона, когда Гека’тан его нашел.
Саламандр быстро оценил врага, когда достиг вершины лестницы и продвинулся вперед.
Человек, носил невзрачную одежду. Он напоминал арендатора которого воин видел прежде, тоже самое лицо. Рядом со стрелком лежала охапка одежды священного-маршала. Винтовка была специальной – она казалась почти керамической. Вот как он избежал обнаружения. Девять маршалов вошли и только восемь заняли свои места. В темноте было легко ускользнуть.
- Ты переоцениваешь себя, - произнес Саламандр, и с этими словами ониксово-черный воин ступил на балкон. – Я видел, что твое оружие сделало внизу. Думаю, я видел такое и прежде. Ты был тем, кто подбил наш корабль.
Арендатор стоял и кивал. Видимо, винтовка была разряжена. Он отбросил ее и вытащил из бока клинок. Буквально из бока. Глаза Гека’тана расширились, когда он видел, как лезвие выскальзывает из плоти ассасина.
- Ты должен был подбить топливные баки, а не крыло, - продолжил Саламандр, подходя ближе, давая Аркадезу время придти на помощь. Существо перед ним походило на человека, но инстинкты десантника говорили иное. Оно было чем-то другим:
– Если ты собирался убить всех на борту, то ты промахнулся.
- Так ли это? - ассасин слегка улыбнулся, его глаза изменили цвет, даже оттенок кожи, казалось, изменился.
Гека’тан ударил в тот же миг, когда клинок врага метнулся к нему. Воин увернулся, отреагировав на внезапное движение, но вскрикнул, когда лезвие задело кожу. Он попытался провести захват, но поймал лишь воздух, враг спрыгнул с балкона на пол.

VII

Аркадез рубанул спрыгнувшего ассасина вспышковой саблей одного из мертвых охранников, но промахнулся. Он развернулся, но не смог уберечь еще двух маршалов от пальцев-лезвий ассасина. Третий погиб от чего-то похожего на покрытый шипами язык, выхлестнувший изо рта нападавшего.
Ультрамарин начал погоню, но бионика замедлила его. Ассасин достиг теней и скрылся в наружных коридорах. Даже на верхнем уровне аудитории было множество проходов и каналов.
Гека’тан встал за ним.
- Ты ранен, - заметил он, указав на след от пули оставшийся на плече Ультрамарина.
- Ты тоже.
Гека’тан, ощупал бок и нашел ножевой порез:
- Тогда мы должны ему по два удара каждый, - сказал воин и последовал за ассасином в темноту.
Стоявшие позади них маршалы пытались сохранять спокойствие. Он также оставили погоню, чтобы обеспечить безопасность клаве-нобилей. Верховный маршал перекрикивал многоголосный шум, лихорадочно отдавая приказы.
Воркеллен кричал на слуг, очевидно от боли. Это вызвало у Аркадеза улыбку, почти сразу потушенную охватившими воина тенями.
По мере погружения в темноту звук замирал и напарники замедлили шаг.
Гека’тан прошептал:
- Ты был прав, брат.
- Что ты имеешь в виду? - спросил Аркадез, говоря так тихо как мог. Воин вглядывался в глубокие тени.
- Я нашел еще одного эмиссара Гора, на нижних уровнях. Железный Воин.
Новость вызвала интерес Ультрамарина.
- Я убил его, но он делал что-то под нами, что-то, над чем работал гарнизон. Еще он следил за ядерными центрами. Я не знаю зачем. Мы можем получить ответы от нашего убийцы. Так или иначе, вести должны достичь Империума.
- И мы заперты здесь, - с сожалением заметил Аркадез.
Глаза Гека’тана воинственно сверкнули.
- Но и он тоже.

Охотники

I

Нападение стало стремительным. Красноглазого было легко найти, а сломанного можно услышать за пятьдесят метров. Они оказались заметными целями, каждый из них.
Короткий крик боли принес удовлетворение, он вонзил лезвие в плечо красноглазому. Тяжелый удар в ребра сломанному отозвался треском. Должно быть операции ослабили костную пластину.
Он избежал ответного удара, затем второго. Покатившись кувырком он отключил голополе придававшее ему вид арендатора.

II

Аркадез свирепо рубанул заемной вспышковой саблей, но клинок встретил только воздух. Рядом с ним заворчал Гека’тан, и он подумал, что Саламандр тоже не смог зацепить врага.
Ассасин был быстр - быстрее чем они. Быстрее чем он. В который уже раз воин проклял свою бионику.
Враг кувыркнулся и Аркадез развернулся следом, Гека’тан также. То что встретило их когда свет сабли разогнал темноту было совсем не тем, чего ожидал Ультрамарин.
Враг не был человеком, или по крайней мере человеком нормальных размеров. Он был массивным, более высоким, чем Аркадез или чем Гека’тан, и более сильным. Татуировки вокруг шеи нападавшего сливались в длинную цепь слов. Имя, или несколько частей имени, отображенных на теле и исчезающих под широким комбинезоном из красной кожи. Броня походила на гладиаторскую. Было что-то терранское в этом. Аркадез увидел знак на кулаке воина, когда тот лениво закрутил по дуге спату3. Он понял.
- Кустодий.

III

Когда лезвие мелькнуло, Ультрамарин быстро парировал. Враг уже отступал. Гека’тан попытался сделать круг. Он уже понял что внешность арендатора была лишь проекцией голополя.
Саламандр попытался врезаться во врага, отвлечь его и привести под удар боевого брат, но тот ускользнул в сторону, ударив Гека’тан локтем в позвоночник. Затем ассасин присел и хлестнул йоко гери4 в живот Аркадеза, заставив того растянуться на полу.
Когда оба Астартес встали враг уже растворился в темноте.
Аркадез поднял саблю и двинулся следом. Гека’тан схватил его за плечо.
- Нет, это то чего он добивается. Подожди. Подумай.
Ультрамарин кивнул:
- Ты прав, - его голова шла кругом, - Кустодий, здесь на Бастионе, пытался убить итератора Гора. Может это был - План Б? - Мы должны с ним драться? Сможем ли мы? Я удивлен, что мы до сих пор живы.
Гека’тан только зло смотрел на темноту:
- Мы должны окопаться и дождаться его.
- Он достанет нас одного за другим. Мы не можем ждать, - Аркадез искоса взглянул на Саламандра. - Мы могли бы просто дать ему то, что он хочет.
- Нет, что-то неправильно.
- Тогда, что ты предлагаешь? Кустодии подчиняются только Императору. Они - его львы, Саламандр. Они не задают вопросы, они просто делают. Если мы между ним и его добычей…
- Это не Кустодий, - прервал брата Гека’тан. – Он похож, но его движения скопированы, это точная копия, видимость.
Аркадез зашипел, отступая в свет со своим братом:
- Как ты можешь быть уверен?
Их глаза встретились. Взгляд Гека’тана вспыхнул с сердитым жаром.
- Потому что в противном случае, мы уже были бы мертвы.

IV

В аудитории царила паника. Выстрел и последующее волнение запустил в собрание искру страха, которая превратилась в пожар. Толпы политиков и сенаторов сорвались со своих мест и принялись стучать в двери аудитории. Некоторые кричали, другие рыдали, иные просто сидели и таращились.
Клаве-нобилей уже эвакуировали с балконов и собрали на полу аудитории, в окружении их телохранителей вместе с остальными попавшими в ловушку гражданскими.
Другие солдаты осматривали верхние ярусы и ниши в поисках затаившихся убийц. Они никого не нашли.
Среди гостей глубоко недовольный Воркеллен обратился к уже задерганному верховному-маршалу, который пытался восстановить порядок:
- Что вы делаете для того чтобы вытащить нас отсюда?
Инск стоял рядом, бормотал хозяину успокаивающие слова и просил релаксанты у другого помощника. Воркеллен отмахивался от них с горькими тирадами.

V

Аркадез был в отвратительном настроении и ответил вместо верховного-маршала:
– Мы в ловушке, ты, идиот. Он ничего не может сделать.
Итератор собирался ответить, но придержал язык под яростным взглядом Ультрамарина. Аркадез оставил его в покое и обратился к Гека’тану. Люди держались подальше от взбешенных Астартес.
Саламандр склонился к нему и зашептал так, чтобы никто не мог услышать.
- Независимо от того что это за штука, она придет за нами.
- Я знаю, - Аркадез следил за людьми. Они начали толпиться вокруг запечатанной двери и собираться в центре зала, - Их страх внушает мне отвращение. Я думал, что это воинственный мир.
- Они не солдаты, их никогда не ловили в ловушку с чем-то вроде той твари, - Гека’тан сделал паузу, ощущая сочувствие к испуганной толпе, - Мы должны выследить ее.
Аркадез кивнул.
Гека’тан продолжал:
- Ты был прав. Мы не можем ждать. Мы ждали на Истваане. - глаза воина потемнели от воспоминаний. - Мы ждали и умирали, - его рука снова задрожала. Он сжал ее другой ладонью, чтобы успокоить.
Аркадез понизил его голос:
- Я сожалею, что твое горе все еще живо, брат. Я не могу представить твою боль.
- Это не то, что следует хранить для себя. Это для тех кто идет следом, для того что случится потом.
Мертвых маршалов, оставили там, где они упали, Аркадез сменил тему:
– Такие дела всегда будут решаться кровью. Все эти слушанья были фарсом. Если мы не найдем ассасина. Империум обвинят в предательстве. Никто больше не будет договариваться с нами.
Гека’тан медленно покачал головой:
– Быть может. Но я чувствую, здесь есть что-то еще, что-то оставшееся с тех времен, когда у Железных Воинов был гарнизон в этом мире.
- Тогда мы должны узнать правду, независимо от того, что это может быть. Наша лучшая возможность следить за потенциальным убийцей итератора.
- Я не могу не думать, что это просто покрывает еще большее злодеяние, - Гека’тан указал на толпу. Пыл людей уже угас. Теперь там стояли стоны и виднелись мрачные понимающие лица, - И есть люди, которых нужно принять во внимание.
Аркадез выглядел озадаченным:
- Что насчет них?
- Если бы нас обманули, ассасин устроил бы им бойню.
- Они должны сами позаботиться о своей защите.
- Один из нас должен остаться.
- Мы должны быть вдвоем, чтобы убить эту тварь. С каких это пор сыновья Вулкана не выступают единым фронтом?
- Мы также и прагматики, брат, и знаем, когда нужно приспособиться, - сказал Гека’тан. – Мы не можем дожиться пока нас убьют там где мы стоим. Я пойду.
- Ты? - недовольство Аркадеза было очевидно. – Если ты так хочешь защитить людей, то останься и сделай это, - несколько человек из гражданских повернулись, потому что тон разговора повысился.
- Мне жаль, что я не могу так поступить, но охотиться из нас может только один. Ты не в состоянии.
Тон Ультрамарина потяжелел:
– И как это понимать?
- Посмотри на себя, - предложил Гека’тан с традиционной прямотой Саламандр. Он не хотел оскорблять, просто не понял, что его слова можно воспринять таким образом.
- Я - все еще воин, - отрезал Аркадез, - такой же сильный и крепкий, как любой грубый варвар из дикого племени.
- Тогда докажи это.
- Что?
- Напади на меня, посмотрим сможешь ли ты…
Сверкнув саблей Аркадез бросился на Гека’тана. Он потерял только секунду или две, но этого вполне хватило Саламандру, чтобы уклонится от атаки и ударить Ультрамарина головой прямо в переносицу его патрицианского носа.
Кровь хлынула на губы Аркадеза, опередив соперника, Гека’тан использовал массу Ультрамарина против него самого, и швырнул воина через аудиторию. Несколько нобилей отпрыгнули с пути живого снаряда. Кто-то ахнул от того что их защитники обратились против друг друга.
Аркадез поднялся так быстро как только позволяла бионика, но его саблю уже подняли, а клинок уперся ему в шею.
- Я буду охотиться, - сказал ему Гека’тан. – Ты останешься.
Тяжело дыша, Ультрамарин медленно кивнул:
- Я не забуду этого, сын Вулкана.
- Я знаю, что не забудешь, - с саблей в руке Гека’тан направился в темноту.

VI

Саламандр вернулся меньше чем через час.
У Аркадез стоял к нему спиной. Настроение Ультрамарина не улучшились.
- Ты уже сдался? Я думал, что Саламандр, должны быть упорными.
- Я нашел след и шел по нему в более глубокие проходы, - ответил Гека’тан. Аркадез заметил, что тот держит саблю в другой руке. – Кажется, ассасин с самого начала позаботился о запасном выходе.
- Так он ушел?
Гека’тан кивнул:
- Через пути, по которым мы не пройдем. Они слишком узкие, слишком крутые, идут прямо в недра комплекса, к геотермальным подуровням.
- Тогда придется ждать, - сказал Аркадез, отворачиваясь от Гека’тана, - пока не откроют ворота и мы не сообщим Легионам о нашей неудаче. Гор выиграл этот мир, брат.
- Есть кое-что похуже, - сказал Гека’тан, голосом лишь частично похожим на собственный.
Вместо того, чтобы быть потрясенным, Аркадез стремительно опустил плечо в преддверии ожидаемой атаки. Он резвернулся, парировав вспышковой саблей костяное лезвие, в которое превратились пальцы Гекатана.
- Откуда ты знал? - спросил ассасин.
Скрестившиеся лезвия выплевывали искры и костную стружку.
- По запаху, - ответил Аркадез. Он улыбнулся, и, словно таран, врезался в бок ассасину.
- Я сильно пахну жарой и пеплом, - сказал настоящий Гека’тан, вырвавшись из теней, в которых он прятался с самого начала. – Должно быть, твоя рана была недостаточно глубока.
Саламандр и ассасин схватились, враг трансформировался даже во время боя.
Лицо ассасина перетекало от одной формы к другой и обратно, сначала арендатор, после неуловимого изменения маршал и наконец, Кустодий, на котором все это основывалось.
- Ты не лев, - прорычал Гека’тан, ломая позвонки в хребте существа.
Толпа вокруг в ужасе вопила. Люди навалились на дверь, началась давка.
Ассасин верещал от боли в тональности больше похожей на птичью, так что зубы Саламандра дрожали в резонансе.
- Умные, - прошипела тварь и всадила колени в грудину Гека’тану.
Саламандра отшвырнуло на несколько метров.
- Ложь, чтобы заманить в ловушку лгуна, - вооружившийся двумя саблями Аркадез обрушил удар на врага. Вспышка света сверкнула и погасла когда оружие врезалось в камень.
Ассасин отскочил назад, вертясь чтобы избежать тяжелого встречного удара Саламандра.
Костяное лезвие его правой руки превратилось в спату Кустодия и хлестнуло Аркадеза.
Фальшивая сталь завизжала, столкнувшись с истинной сталью, Ультрамарин принял удар бионической рукой. Аугметика была только на предплечье, но это обеспечило надежную защиту. Астартес ударил ботинком пытаясь покалечить ассасину ноги. Рокрит раскололся, на полу зазмеилась паутина крошечных трещин.
- Сдавайся, тебе конец, - выдохнул Аркадез.
Краем глаза Ультрамарин увидел Гека’тана возникшего за спиной ассасина.
Саламандр выбросил вперед руки и свел их вместе словно, механические щипцы литейного цеха, ассасин оказался в плену живого оникса.
- Это вам конец, - загоготало существо, плюясь сгустками кишечной кислоты, которая обжигала щеку Гека’тана. Саламандр даже не вздрагивал, он просто давил.
Аркадез обрушил на лицо твари бионический кулак, костяное лезвие вырвалось из хватки ассасина, но все еще торчало в предплечье воина.
Тварь хрипела как пробитое легкое, пока Гека’тан медленно сокрушал ее. Мимикрия существа распалась перед смертью. Образы, чужие и знакомые, промчались через лицо и фигуру монстра, как смена времен года.
- Зачем ты здесь? - прорычал Гека’тан, сдавливая лакримоля, эта мерзость не могла быть никаким другим ксеносом. – Что за большее зло ты скрывал?
Вампиры оборотни, Император и его Легионы потратили массу сил, чтобы обеспечить уничтожение ларкримолей раз и навсегда, но твари оказались живучими как терранские атомные тараканы, они отказались вымирать.
Даже его истинная форма была туманна, скопление конечностей неправильной формы и вздутых кусков плоти. Но глаза чудовища были ясно различимы – безжалостные и черные, колющие бесконечной ненавистью.
Тварь умерла со смехом, горячий влажный звук скорее походил на хрип, чем веселье.
- Что я не могу понять, - произнес Гека’тан, когда дело было сделано, и сломанный мешок разорванных мускулов и размолотых костей выскользнул из его кузнечной хватки, - как оно могло подражать Кустодию?
Аркадез месил ботинком дрожащий череп лакримоля. Бионической силы воина хватило, чтобы превратить его в пюре. Лакримоль должен сначала попробовать добычу, поглотить ее, только тогда он сможет ее скопировать. Почти идеальное подражание означало что чужак одолел а затем поглотил биологический материал одного из львов Императора. Подобное казалось невозможным.
Ультрамарин покачал головой:
– Что означало «это вам конец»?

Планетоубийство

I

Ответ пришел с громовым ударом, который потряс каменные плиты пола аудитории. Взрыв исходил из подземелья, с самого нижнего уровня ядерного центра Каллиса.
Успокоенные было смертью ассасина, пойманные в ловушку бастионцы, вновь запаниковали и начали молотить в дверь.
Новый взрыв покачнул зал, под ногами расползлись трещины. Группа сенаторов исчезла в бездне, на месте где они стояли, вырвался пламенный факел.
Один из клаве-нобилей освободился от телохранителей и вцепился в одежду Аркадеза:
- Спасите нас... пожалуйста.
Ультрамарин смотрел на человека с презрением.
Гека’тан не дал ему ответить:
- Мы вдвойне обмануты, брат.
Подергивание под правым глазом Аркадеза выдавало боль от ран, которые Ультрамарин получил в схватке с лакримолем. Воин был зол от того что его обвели вокруг пальца:
- Диверсант?
- Они хотели разрушить планету, чтобы скрыть свои тайны, - сказал Гека’тан.
Палата вновь задрожала. Одна из колонн рухнула и раздавила группу гражданских. Теперь не было никаких шансов восстановить порядок.
- Тогда эти толчки просто закуска перед главным блюдом, - клаве-нобиль все еще скребся об одежу Аркадеза. Воин отшвырнул человека. - Прочь! Вы привели сюда прихвостней Гора и обрекли себя и свой мир.
- Возможно, нет... - взгляд Гека’тан скользнул мимоиспуганной толпы собравшийся у двери. Ее завалило упавшей кладкой. Колонна оказалась достаточно тяжелой, чтобы оставить на двери широкую трещину.
Некоторые из пойманных в ловушку гражданских сейчас даже пытались за нее тянуть.
- В сторону, - проревел Аркадез, - именем Легионов Астартес!
Напуганная толпа расступилась перед двумя воинами. Астартес добрались до двери и взялись за трещину которая была достаточно глубока для того чтобы запустить в нее пальцы. Когда целостность каменной двери оказалась под угрозой от нее начали отлетать целые куски. Трещина расширилась.
Протолкавшись через свое окружение, Воркеллен оказался за спинами воинов.
- Выведите нас, - умолял он, цепляясь за руку Гека’тана. - Я также был обманут.
Саламандр посмотрел на итератора так словно тот был блевотиной врага, которого воин только что сокрушил.
- Где твой корабль? - спросил он за миг до того как большая часть пола провалилась в огненную бездну. Львиная доля сенаторов отправилась туда же. Только те кто стоял перед выходом избежал огня.
- Близко, в конце прохода, только снаружи, - сказал итератор.
Вся его учтивая самоуверенность испарилась перед лицом неизбежной гибели.
Обломки падали с потолка и убивали несчастливых бастионцев.
Щель стала достаточно широкой для того чтобы в нее могли протиснуться Астартес, это значило что люди тоже пройдут. Их осталось очень мало, клаве-нобили, горстка сенаторов, маршалы и конечно итератор с прихлебателями.
Аркадез вышел первым и махнул рукой другим. Гека’тан вышел последним, перед тем как вспыхнуло страшное пламя, охватившее разрушенную аудиторию. Смутные силуэты кричали в дыму о спасении, но Саламандр сдержал чувства.
- Их уже не спасти, - сказал он, встретив твердый взгляд Ультрамарина. Это был нелегкий выбор.

II

Они бежали, а вокруг погибал Каллис. Кварталы вспыхивали по задуманной Железным Воином цепочке. В трущобах расползались большие трещины тянущиеся к пепельному отстойнику. Вдалеке арендатор заставил свой грузовик выписывать безумные петли, чтобы спастись от растущих трещин. На горизонте горели супер-установки и мегалиты других городов Бастиона.
Воздух клубился над посадочной платформой. Горячий ветер нес пепел и дым сгоревшей плоти. Балки и платформы стонали, коробясь и падая в окруживший их пожар.
Они бежали по проходу, ведущему к площадке, у которой стоял корабль Воркеллена, когда топливный бункер взорвался, выбросил струи пламени и ударную волну.
Нескольких гражданских сбросило с узкого трапа, они упали крича.
Шедший впереди Аркадез обернувшись увидел как другую группу раздавила упавшая коммуникационная башня. Они умерли, не издав ни звука.
Гека’тан куда-то исчез. До корабля оставалось несколько метров, а он потерял Саламандра. Воркеллен тоже скрылся из вида. Дым и огонь закрывали обзор.
Ультрамарин подал знак оставшимся в живых:
– На корабль.
Он схватил одного из шайки итератора, когда тот проходил мимо. На лбу писца была рана, он выглядел потрясенным.
- Ждите нас, - приказал ему Аркадез.
После того, как писец слабо кивнул, Ультрамарин отпустил его и нырнул в облако дыма.
- Гека’тан! - дым был густым и делался все плотней. Аркадез жалел, что у него не было шлема, без него найти брата было куда трудней.
Ниже пепельного слома Ультрамарин увидел четыре пальца. Они были черными, как оникс.
Аркадез крикнул:
- Держись! - и бросился к рваной кромке пандуса.
Он выбросил руку вниз, но Гека’тан соскользнул еще на полметра. Цепляясь за изогнутую арматуру перил, он посмотрел на Ультрамарина. Лицо воина было окровавлено, один глаз распух и закрылся.
- Спаси его, - прокричал Саламандр, перекрывая рев кипящего под ним огня.
Взгляд Аркадеза метнулся к Воркеллену, который был в том же положении и отчаянно цеплялся. Итератор то и дело смотрел вниз, его лицо было белым и липким от пота.
Ультрамарин покачал головой и потянулся сильнее, дальше:
– Сначала ты. Хватайся.
- Защищать слабых, - сказал ему Гека’тан. - Независимо от того, кто это.
Ненастроенный на споры Аркадез зарычал:
- Хватайся. Давай!
Все еще цепляясь одной рукой, Гека’тан взмахнул другой и потянулся. Кончики их пальцев почти соприкоснулись.
- Еще чуть-чуть…
- Слишком далеко. Уходи пока можешь.
Аркадез покачал головой:
– Мы совсем рядом… - его лицо исказилось от усилия.
Он наклонился и сумел коснуться пальцев Гека’тана…
… в тот же миг, рука Саламандра начала дрожать. Нервная дрожь усилилась, воин стряхнул ладонь Аркадеза. Гека’тан задергался. Взрывы, дым и огонь - он вновь переживал Истваан снова и снова.
- Остановись… я не могу, … - Аркадез схватил дрожащую руку Гека’тана, но не смог удержать захват. - Остановись, брат.
Их глаза встретились, образ пойманных в ловушку гибнущих Саламандр, застыл в зрачках Гека’тана.
- Отпусти меня, - сказал он, уронив дрожащую ладонь. Его голос был спокоен, решение принято.
Аркадез вскипел и неистово махнул рукой:
- Я могу поднять тебя. Что ты творишь?
- Собираюсь присоединиться к моим братьям, - воин разжал пальцы.
Взревев Ультрамарин бессильно смотрел, как Гека’тан пролетел несколько метров прежде чем его поглотили взрывы. Аркадез ударил по пандусу, расколов рокрит. Рядом, кричал Воркеллен.
- Не дайте мне умереть, пожалуйста, не дайте мне умереть …
Лишенный всей жалости, любых чувств его органической плоти, столь же надежной как аугметика, Аркадез схватил итератора за запястье и вытащил его.
Всего лишь несколько секунд спустя столб пламени взлетел в небо там, где только что качался Воркеллен. Человек встал на ноги. Он безостановочно рыдал. Аркадез поднял его и забросил на плечо.
Воин бежал, а мир Бастиона погибал за его спиной.

III

С орбиты челнока Аркадез наблюдал за гибелью мира. Термоядерные запасы Бастиона рвали планету на части.
Длинные цепи огня прочертили поверхность мира, словно швы, которые распороли и теперь медленно сжигали по одному. Континенты раскололись, горы обрушились. Океаны вскипели и поглотили города. Миллиарды глаз смотревших на атомный восход ослепли за доли секунды, их кожа отслоилась будто пергамент лишь для того чтобы стать пеплом на ветру. И даже пепел был эфемерен, развеян и предан забвению взрывной волной.
Небольшому флоту космических кораблей удалось подняться на орбиту, остальных поглотил хаос. Они не успели оторваться от стремительно развивающейся катастрофы.
Флот направлялся к имперскому кораблю, находящемуся на краю системы. Аркадез уже предупредил капитана, но ни один корабль Магистра Войны не появился и не начал атаки. Здесь уже все сделано. Железный Воин преуспел в своей мисси. Независимо от назначения схемы описанной Гека’таном, ее не нашли пока не стало слишком поздно. Сообщение отправлено. Гор хотел, чтобы вся галактика знала и использовал Бастион как пример.
Заключишь союз с Империумом – умрешь.
Нейтральные планеты встанут на колени перед Магистром Войны. Угроза слишком реальна и страшна, чтобы ее игнорировать.
Гека’тан верил в возможность мирного решения. Несмотря ни на что он надеялся, что Предатели будут придерживаться правил войны.
Теперь воин Саламандр был мертв, как и бессчетное множество из его Легиона. Аркадез шепотом дал клятву ноктюрнийцу:
- Ты не будешь забыт, брат, - поклялся он. – Я отомщу за тебя.
Он накажет виновного. Возможно, Аркадез и не вернется в строй, но сможет сделать это ради павшего брата. Сможет сделать это за всех забытых сынов Империума.

Примечания:
1 Сигил – символ или комбинация символов обладающих магической силой.
2 Мульча – поверхностное покрытие почвы органическими останками для образования перегноя. В данном случае термин использован в переносном смысле.
3 Спата – длинный обоюдоострый меч. Изобретен кельтами, в последствии использовался в римской кавлерии.
4 Йоко гери – боковой удар ногой, в данном случае имеется в виду его разновидность при которой поражающей поверхностью является внешняя часть стопы.
 
Форум » Games Workshop » Бэкграунд и Флафф » «Забытые Сыны» (Ник Кайм) (Nick Kyme, Forgotten Sons, Age of Darkness)
  • Страница 1 из 1
  • 1
Поиск:
Авторское право на игру и использованные в ней материалы принадлежат Мастеру Игрушек.
Любое использование материалов сайта возможно только с разрешения его администрации!
Все права защищены. © 2024 // design by Мастер Игрушек
* * * * *